ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Начало новой жизни

Ранним утром поезд остановился у брестского вокзала. Выйдя из вагона, Григорий остановился и с удовольствием вдохнул местный воздух. После душного, прокуренного, набитого людьми вагона, он показался особенно свежим и вкусным. А еще его поразило то, как тепло было на улице, хотя кое-где лежал снег и горки колотого льда. – Вот что значит юг… - подумал он.

Прежде, чем решать, как устраиваться в городе, Григорий зашел в здание вокзала, чтобы посидеть немного в зале ожидания, и если будет торговать буфет, немного подкрепиться.

Буфет работал, несмотря на ранний час, он взял стакан горячего чая и пару кренделей. Пристроился за небольшой стол, покрытый клеенкой, и с удовольствием стал завтракать. Попутно разглядывал все вокруг. Прямо напротив него на стене висело объявление: «Производим набор в Брестскую торгово-кооперативную школу Облпотребсоюза лиц с семилетним образованием на специальности: инструкторы и статисты райпотребсоюза, инструкторы райзаготконтор, бухгалтеры. Демобилизованные воины, лица с 10-летним образованием, принимаются в первую очередь. Экзамены по математике и русскому языку проводятся по улице Мицкевича, 12. hought.info Поступившие обеспечиваются общежитием».

- Может, попробовать? - подумал он. Не то, что бы эта сфера деятельности нравилась ему, но специальность бухгалтера показалась привлекательной хотя бы тем, что позволяла работать сидя, а последняя фраза об общежитии выглядела обнадеживающе. –Может, это судьба, так сразу увидеть это объявление…

- Решено, - поставил он точку в своих размышлениях.

За прилавком буфета стоял молодой парень в белом халате поверх гимнастерки, он быстро перекидывал костяшки на счетах, ловко наливал пиво в большие ребристые стеклянные бокалы, приветливо разговаривал с немногочисленными посетителями, в основном, военными.

Григорий улучил момент, когда у прилавка никого не было, подошел и спросил:

- Не подскажешь, браток, как найти улицу Мицкевича?

Парень внимательно поглядел на него и улыбнулся:

- Что, поступать надумал? Ну что-ж, пробуй, хотя скажу тебе, вот я - без образования, а живу не жалуюсь, всегда при работе, не голодаю… Нам еще один продавец нужен, работа–то посменная, давай, устраивайся к нам!

Григорий вздохнул, кивнул на свои костыли:

- Я бы и сам встал за прилавок, да только подпорки мои могут помешать, работа стоячая, возьмут ли…

Парень слегка согнулся и вытащил из-под прилавка самодельную палку с изогнутой ручкой.

- А я ты думаешь не такой? Ступни у меня нет правой, под Курском ранило. Заказал протез, хожу с моей помощницей, (он погладил палку), устаю малость, но уже привык… А Мицкевича тут совсем рядом, только рановато еще идти туда, приходи часам к 9 - 10, а пока можешь и здесь посидеть, и в зале рядом…

- Спасибо, лучше пойду, город посмотрю, никогда не доводилось бывать в этих краях, сам я с Минщины,- ответил ему Григорий.

- Ну, как знаешь, переходи пешеходный мост через пути, и прямо в город попадешь. Удачи тебе! - приветливо пожелал ему продавец.

Григорий перешел через кружевной металлический мост с шатким деревянным настилом и очутился в городе, который уже просыпался. Гудели машины, торопились на работу прохожие…

Городок ему понравился - необычный, какой-то домашний, уютный, несмотря на то, что еще не был расчищен от руин, редкие здания не были разрушены, кое-где встречались надписи на польском языке, на центральной улице Ленина строились дома. Забрел он и на местный базар, который был заполнен народом, шумела «толкучка», где продавали, меняли, торговались.

Григорий обратил внимание, что на его пути часто встречались люди на костылях, с пустыми рукавами, заправленными под ремень… Вот безногий парень на самодельном помостике с колесиками из шарикоподшипников просит милостыню. Григорий не смог равнодушно пройти мимо и положил в его замусоленную шапку целый рубль…

Время пролетело быстро… В 10 часов он вошел в большое трехэтажное здание из красного кирпича, хорошо сохранившееся, почти без следов войны…

За этот день он успел сделать очень многое – сдал документы на поступление, оформился в общежитие на время сдачи экзаменов, заселился в комнату, где кроме него появилось еще четыре человека. Все, кроме одного молоденького парнишки из деревни недалеко от Бреста, оказались бывшими фронтовиками, которых разными путями забросило в этот приграничный городок.

Григорий в первую очередь обращал внимание на таких же, как и он сам, поэтому его взгляд сразу привлек высокий красивый парень, опирающийся на палку. Познакомились. Виктор Любочко, так звали его, тоже недавно вернулся из госпиталя в родной Брест, и так же, как и Григорий не нашел там отчего дома, который разбомбили еще в первые дни войны, родители и все родственники погибли. Он остался совсем один. Первое время жил на квартире у знакомых и вот сейчас использовал первую же возможность, чтобы устроиться в новой мирной жизни, получить профессию.  Конечно, никто из них не мечтал стать инструктором-заготовителе>м или бухгалтером… Все их планы разрушила война, а сейчас еще и увечья не давали возможности выбрать профессию по душе. Виктор был веселым, улыбчивым, постоянно шутил, рассказывал байки, и Григорию показалось, что они знакомы давным-давно. С этого времени и началась их многолетняя и крепкая дружба на всю жинь…

Экзамены проходили успешно. Московские преподаватели, которые приехали производить набор, были в основном довольны знаниями поступавших. Григорий и сам удивился, что вспомнил очень многое из школьной программы, хотя прошло уже 4 года после окончания школы, а освежать школьные знания было некогда. Тем не менее, он замечательно написал диктант по русскому языку, получил «пятерку» и очень гордился этим. Осталось сдать математику. Экзамен проводили устный. Григорий быстро решил задачку, которую ему предложили, и дожидался своей очереди отвечать устно. Перед ним экзамен сдавала маленькая ладная девчушка. Когда она сидела за столом перед Григорием и готовилась к ответу, он обратил внимание на светлые завитки волос на ее шее. –Точно, как у медсестрички Светланы… Григорию очень хотелось увидеть ее лицо. Когда она пошла отвечать, Григорий напрягся и вгляделся в ее лицо. –Нет, не Светланка…

А девчонка стала бойко отвечать на белорусском языке.

–Закончила белорусскую школу,- подумал Григорий, и стал с интересом наблюдать за происходящим. Московские преподаватели переглядывались, не понимая…

-А по-русски, не можете?

-Матэматыку ў нас выкладалі па-беларуску, баюся нарабіць памылак...

-Хорошо, подойдите к доске и письменно решите вот эту задачу…

Девушка уверенно застучала мелом по доске…

-Правильно, теперь объясните.

Она опять заговорила по-белорусски, показывая, где «лічэбнік», где “дзялімае”, где “аднімаемае” и “складаемае”.

Члены комиссии заулыбались и одобрительно кивали головами.

Девушке поставили «пятерку», и она вся пунцовая от пережитого волнения, выскочила в коридор.

Григорий сдал математику на «четверку» и был зачислен в школу. Виктор тоже успешно сдал экзамены и был зачислен, как фронтовик и инвалид войны. Их поселили вместе в одной комнате общежития, которое оказалось большим деревянным домом-бараком на окраине Бреста.

Началась студенческая жизнь…

Лето 1946 года вспоминалось потом как самое счастливое, полное больших надежд и планов. Это было светлое, прекрасное и веселое время, несмотря на трудности послевоенной жизни, карточную систему, голод, нехватку самого необходимого.

Малышку с завитками на шее звали Ольгой Ракицкой, они учились в одной группе, и интерес к ней у Григория не пропадал, а наоборот, становился все сильнее. Он начинал робко ухаживать за девушкой…

Студенты ухитрялись даже в такое время «соблюдать моду», почти все ребята завивали себе залихватские чубы, наконец-то сняли военное обмундирование, обзавелись широченными брюками, гражданскими пиджаками и рубашками в мелкую полоску.

Вот так выглядели бывшие фронтовики в мирной жизни. Григорий Толстиков и Виктор Любочко.(Фото 6)

Григорий заказал себе протез, как у Виктора, и теперь они оба ходили, чуть прихрамывая и опираясь на палку. Близко познакомились и с остальными студентами. В компанию неразлучных друзей Григория и Виктора примкнул Петр Свобода, тоже бывший фронтовик, веселый, неунывающий парень, который был инициатором различных выходок и веселых розыгрышей, и Иван Драпеза, покоритель женских сердец, самый красивый парень на курсе, ходивший всегда при параде – в военной гимнастерке с рядами медалей. Иван играл на гитаре, знал множество анекдотов и баек, которые очень артистично рассказывал, а еще у него был трофейный немецкий мотоцикл.

Жить было трудно, но ребята находили всевозможные способы заработать: они, инвалиды, разгружали вагоны, клеили галоши из резиновых камер, которые собирали на свалке в военной части Южного городка, затем меняли их на толкучке на буханку хлеба.

Однажды летом бывший фронтовик-офицер Николай Трещеткин принес большую редкость в те времена - фотоаппарат. Фотографировались всем курсом, фантазировали, как могли… Ребята снимались со своими девушками на память, делали постановочные сценки – вот они важные и сосредоточенные делают курсовую работу, вот идут по саду с гитарой, вот здороваются при встрече.

Григорий нарвал огромный букет цветов в заброшенном уголке сада и подарил его Ольге, она уселась на стул и сфотографировалась с эти букетом…

- Прямо, как артистка в кино, - говорили однокурсники.

Фотографии получились на удивление хорошо. Григорий заказал портрет той фотографии Ольги в саду с букетом и повесил его над своей кроватью…

Остальные снимки они бережно хранили всю жизнь как воспоминание о том счастливом времени…

Лучшие друзья – студенты Петр Свобода, Григорий Толстиков и Виктор   Любочко.

Непременные атрибуты торгово-кооперативной школы – деревянные счеты, чернильница-невыливайка и обычная, ручка с перышком.

Снимок сделан летом 1946 года. (Фото 7)

…Опять стали сочиняться стихи, озорные стихотворные шутки, которые посвящались друзьям, Григорий даже написал студенческую песню, которую они часто распевали под гитару на вечеринках, куда приходили и девчонки.

Долго не решался, но однажды набрался смелости и пригласил Ольгу прогуляться по городу. Она долго отказывалась, стесняясь, но потом согласилась…

Они шли через уютный скверик по улице Гоголя к центру города и рассказывали друг другу о своей жизни.

Ольга была родом из деревни Переволочня недалеко от Орши в Витебской области. Ее родина была самой активной партизанской зоной во время войны. Однако жителям Переволочни повезло: деревня была расположена у самого крупного шоссе Минск - Москва, в ней находилась немецкая комендатура, крупные лесные массивы были далеко, и все четыре года оккупации прошли спокойно для стариков, женщин и детей, которые остались в деревне. Конечно, было голодно, немцы забирали почти все. Ольга рассказала ему, что приходилось есть картофельную шелуху, добавлять в хлеб опилки, а мерзлая вареная картошка, казалась самым вкусным блюдом на свете. Пили отвар из хвои, сушеных трав… Летом было легче, помогал лес грибами, ягодами.

Страшно было жить в оккупированной зоне. Молодежь насильно угоняли в Германию. Однажды и Ольга попалась в число тех, кого решили отправить на работы в Фатерлянд. Вместе с другими молодыми людьми ее уже привезли на железнодорожную станцию в Оршу, но там, на вокзале, ее случайно увидела далекая родственница. Она сняла с пальца золотое обручальное кольцо и отдала его начальнику охраны. Так она выкупила и спасла Ольгу. Правда, несколько дней после этого девушка боялась вернуться в родную деревню и пряталась у тетки в Орше.

Было и такое страшное испытание для всех жителей деревни, когда оккупационные власти через старосту известили, что все некрещеные будут расстреляны. Староста был добрый и смелый человек. Он разыскал батюшку, что сделать было непросто, потому что ближайшая церковь находилась очень далеко. Святой отец приехал в деревню и произвел массовое крещение в реке. Ольга рассказала, как страшно и холодно было стоять в воде, а на руках у нее был плачущий трехлетний ребенок соседей. Но благодаря этому в их деревне никого не расстреляли.

Отец Ольги – Андрей Ракицкий, был лесником, уважаемым человеком в деревне. Вообще семья у нее тоже была большая, многодетная. Но после войны осталась лишь старшая сестра Анна, младший брат Михаил. Родители, к счастью, пережили войну.

Григорий слушал Ольгу и невольно любовался ею, ему нравилась ее манера разговора, ее спокойствие, доброжелательность, неистребимый белорусский акцент и белорусские слова, которые постоянно проскальзывали в ее русской речи… Такой говор сами белорусы метко назвали «трасянкай». Сам Григорий тоже частенько употреблял белорусские слова, да и от акцента не удалось избавиться, хотя учился в русской школе, и все больше привыкал к русской речи, в Бресте говорили по-русски, иногда по-польски, но чаще всего можно было определить исконно местных жителей по своему, брестскому говору, окающему, мягкому, больше похожему на украинский язык…

- Счастливая ты,- говорил Григорий. -У тебя есть семья, мать, отец, родные…

- Да, счастливая,- соглашалась Ольга. - Только ведь братья старшие погибли на фронте, а самый младшенький, Ильюшка, погиб уже после освобождения. Они с другими деревенскими пацанами нашли около леса гранаты. Бросили их в костер, убежать успели не все…

Мама Ольги, Мария, прибежав с другими женщинами на место происшествия, нашла только пальчики Ильюшки… После этого стресса она задрожала всем телом, согнулась, да так и не смогла никогда выпрямиться, а руки ее постоянно дрожали мелкой дрожью…

Старшая сестра Анна до войны окончила педагогический институт, вышла замуж, на работу ее направили в поселок Ждановичи под Минском. Она успела поработать там несколько лет до войны. 22 июня 1941 года, проводив мужа в военкомат, подхватила на руки трехмесячную Инночку и пешком отправилась в родную Переволочню. К счастью, дойти удалось, несмотря на бомбежки немецкой авиации. Добрые люди помогали друг другу в тяжелой беде, которая никого не миновала, давали хлеб, пускали переночевать…

Сейчас Анна работает учительницей недалеко от Бреста в деревне со смешным названием Щеглики. Муж ее, Николай Дрозд, так и не вернулся с фронта, она получила извещение о том, что он пропал без вести еще в 41-м году. Но ждала до сих пор, вдруг он жив, попал в плен, вдруг вернется…

Младший брат Михаил, по рассказам Ольги, был веселый и шебутной парень, любил выпить, погулять, успел уже жениться и развестись, но руки у него были золотые, работал он сейчас на лесоповале, женился второй раз, жил с женой и детьми на хуторе в лесу.

Сама Ольга накануне войны перешла в восьмой класс. Десятилетку так и не удалось окончить…

Когда в конце июня 44-го года в их деревню пришли долгожданные советские войска, радости сельчан не было предела. Нужно было начинать новую, мирную жизнь.

На семейном совете решили, что младшенькой Ольге нужно учиться дальше, а пока устроиться на работу где-нибудь в Москве. Почему в Москве? Наверное, потому, что их деревня располагалась у самого шоссе «Минск – Москва», железная дорога тоже была рядом, и поезда, которые пробегали мимо, казалось, все направлялись в Москву. У Ольги создалось впечатление, что Москва совсем близко, очень хотелось увидеть ее собственными глазами, походить по Красной площади, посмотреть на кремлевские звезды…

В начале осени 1944 года Ольга приехала в Москву и устроилась на работу на Вагоноремонтный завод имени Революции 1905 года.

Такой она была в это время. Снимок сделан 23 апреля 1945 года.(Фото 8)

Трудилась она на заводе до весны 1945 года, а потом перешла на железную дорогу работать проводницей. Работа проводника ей понравилась, приходилось много ездить, иногда, проезжая мимо родной деревни, она махала ей рукой и очень жалела, что на их маленьком полустанке не останавливаются большие поезда, а только местная «кукушка».

Ночами в поездках Ольга готовилась к поступлению, восстанавливала школьные знания, которые за четыре года военного лихолетья сильно подзабылись. Но она была отличницей в школе и забытое быстро восстанавливалось…

Однажды на железнодорожном вокзале в Бресте она увидела объявление о наборе в Брестскую торгово-кооперативную школу, куда принимали и тех, у кого было семилетнее образование, и Ольга решила попробовать свои силы. Так она оказалась в Бресте…

Григорию было легко и просто с Ольгой, он много рассказывал ей о военных годах, о госпиталях, фронтовых друзьях, об увлечении стихосложением, читал ей свои произведения, вот только о жизни с Анной умалчивал, сам хотел поскорей забыть эту, как ему казалось, нелепость в его жизни…

Вскоре они стали неразлучной парой, вместе бывали на студенческих вечеринках, вместе ходили в кино, Григорий показывал Ольге свои новые стихи, рисунки, которых уже набрался целый альбом. Ольга посоветовала ему отправить самые хорошие, самые любимые и трогательные в местную газету «Заря». Григорий так и сделал, и с нетерпением ждал ответа.

Ответ пришел, подписанный известным тогда брестским поэтом Николой З., который вел поэтическую рубрику в газете. Прочитав его, Григорий расстроился… Поэт писал, что стихи – слабые, рифмы «не интересные, нет образов и настроения». Больше всего расстроило то, что уважаемый поэт не дал никаких рекомендаций молодому коллеге, как работать дальше, что почитать, как прийти к мастерству и написать так, чтобы стихи можно было бы опубликовать…

Прошло несколько месяцев, и Григорий к великому своему удивлению обнаружил в газете опубликованную подборку своих стихов, подписанную именем Николы З. Первым желанием было пойти в редакцию газеты и побить морду местной знаменитости, но Ольга, узнав, в чем дело, остановила его: «Успокойся, какой в этом смысл? Ты же ничего не докажешь, только неприятностей себе наживешь… Ведь стихи-то твои оказались хорошими, раз их опубликовали в газете, ведь так?» Эти слова подбодрили и успокоили Григория, но эта история навсегда отбила у него охоту писать стихи. В дальнейшем он «баловался» тем, что частенько придумывал короткие смешные стишки на разные случаи жизни, но никогда ничего не записывал и стал считать свое увлечение стихосложением юношеским порывом…

Лето 1946 года. В саду Торгово-кооперативной школы. Сейчас там находится Брестский университет им. А.С.Пушкина. (Фото 9)

Заканчивалась длинная, слякотная осень, студенты готовились к большому празднику – Дню Октябрьской революции. После демонстрации собрались шумной студенческой компанией в общежитии. К празднику приберегли, кто что мог. Стол получился богатый: картошка, сало с хрустящим луком, соленые грибы, девчата приготовили винегрет и пирожки с ливером. Купили водки и сладкого вина для слабой половины. Гуляли до утра, пели под гитару фронтовые песни, кто мог, танцевал под патефон…

В эту ночь Григорий признался Ольге в любви и сделал предложение. Через день они зашли в ЗАГС и зарегистрировали брак. Хотели сделать это тихо и незаметно - не те времена, чтобы гулять свадьбу - но Виктор Любочко с ребятами восстали: свадьбе быть! Берем все на себя – сказали фронтовики – и свадьба состоялась, такая необычная и веселая, что все, кто участвовал, запомнили ее на всю жизнь.

Григорий съездил, договорившись со знакомой проводницей Ольги, в Москву. Привез невесте самое модное шелковое зеленое платье с полосками цветов и с высокими плечами, а еще небывалый по тем временам подарок – лакированные туфли с замшевыми вставками на толстых высоких каблуках. Деньги на эти царские подарки они заработали с друзьями, разгружая по ночам вагоны на железной дороге…

Счастью Ольги не было предела. Такие красивые вещи она видела только в кино. Платье и туфли перемерили все однокурсницы…

Готовилась к свадьбе и мужская половина. Чтобы сделать достойный стол друзья пошли на озорную и прямо скажем, криминальную выходку… На рынке пока Виктор с Николаем отвлекали разговором продавца мясного ряда, самый шустрый Петр Свобода, надев свою военную плащ-палатку, распахнул полы и, взяв за уши, утащил с прилавка свиную голову. За углом его поджидал на мотоцикле Иван, и они быстро покинули небезопасное место. Виктор потом утверждал, что мужик-продавец даже не заметил потери, и они спокойно ушли с места преступления. Правда об этом всплыла уже через несколько лет, участники «операции» скромно молчали о том, как на столе появилось столько вкусного: сальтисон, холодное, рулет…

                         >  

         На этом мотоцикле увезли с рынка свиную голову… (Фото 10)

…В общежитии молодым выделили отдельную комнатушку, которую они с любовью оборудовали, как могли. Вечерами часто заходили однокурсники, пели под гитару, Григорий читал свои стихи. К весне сыграли еще две свадьбы, но больше всех запомнилась однокурсникам эта первая свадьба – Григория и Ольги.

Ольга сообщила родным в Переволочню о том, что вышла замуж, родные сердечно ее поздравили и пригласили обязательно приехать в гости, мать и отец очень хотели познакомиться с зятем. Поездку отложили до окончания учебы.

 Григорий тоже написал письмо брату Астаху в Крупки об изменениях в своей жизни, просил передать привет деду Мише и обязательно сказать, что он помнит о своем долге и как только начнет работать, вернет деньги…

Весной студентов направили на практику в разные организации Облпотребсоюза. Ольга работала в бухгалтерии, а Григорий торговал в буфете на самой бойкой улице Бреста – Советской. Практика прошла хорошо, молодая чета подзаработала немного денег, купили кое-что из необходимых в хозяйстве вещей.

Этой же весной Ольга обрадовала Григория вестью о том, что к осени их будет уже трое…

Летом они закончили учебу и были распределены в разные организации – Григорий стал работать заведующим продовольственным складом артели «Красная Звезда», а Ольгу взяли бухгалтером в Облпотребсоюз. Жили они по-прежнему в комнатушке общежития, но вскоре им пообещали выделить другое жилье.

Работа в артели у Григория шла хорошо. Он быстро освоился с бухгалтерией, с особенностями работы, которая была очень ответственной, часто бывали различные проверки, потому что продовольствие после войны было особенной статьей, и важно было, чтобы на складах работали честные и порядочные люди.

Однажды на склад пришла очередная машина с продуктами. Накладные ему протянул кудрявый высокий парень…

- Никола, неужто ты! - воскликнул Григорий.

- Гришка! – узнал его цыган, - Как ты сюда попал! Вот это встреча!

Пока приемщик оприходовал товар, они успели в общих чертах рассказать друг другу, что произошло за это время в их жизни. Григорий узнал, что у Николая родилась дочь Галя, оказалось, что и живут они совсем недалеко друг от друга. Договорились встретиться и познакомить жен.

С той поры они стали дружить семьями, подружились и их дети, общими стали и их друзья, которые прочно закрепили за Николаем прозвище Цыган, на которое он ничуть не обижался…

К осени Григорий и Ольга смогли собрать необходимую сумму, и Григорий отправил перевод в Крупки брату Астаху, чтобы тот передал при оказии деньги деду Мише.